"Хагакурэ"
Как читать "Хагакурэ" "Хагакурэ" и его автор Дзётё Ямамото Хагакурэ - "Сокрытое в листве"
Из Книги Первой Из Книги Второй Из Книги Третьей Из Книги Четвертой Из Книги ШестойВо время битвы при Бунго к господину Таканобу из вражеского лагеря прибыл посланник и привез с собой сакэ и еду. Таканобу пожелал отведать приношений, но приближенные остановили его, сказав: – Дары из вражеского лагеря могут быть отравлены. Генерал не должен прикасаться к ним. – Даже если они отравлены, разве это имеет значение? Зовите сюда посланника! – воскликнул Таканобу. Он открыл бочку с сакэ прямо перед посланником, выпил три больших чаши сам и дал одну посланнику. Затем Таканобу ответил на его вопросы и отправил его обратно во вражеский лагерь. * * * Такаги Акифуса выступил против клана Рюдзодзи, а затем попросил защиты у Маэда Иё, который приютил его. Акифуса был воином безупречной доблести и известным мастером меча. Ему прислуживали Ингадзаэмон и Фудодзаэмон. Они были сами под стать Акифуса и не покидали его ни днем, ни ночью. Случилось так, что господин Таканобу послал Иэсада убить Акифуса. И вот однажды, когда Акифуса сидел на веранде, а Ингадзаэмон мыл ему ноги, Иэсада подскочил к Акифуса сзади и отрубил ему голову. Не успела его голова упасть, Акифуса выхватил свой короткий меч и повернулся, чтобы нанести ответный удар, но при этом случайно отрубил голову Ингадзаэмону. Обе головы вместе упали в таз для мытья ног. Затем голова Акифуса поднялась среди собравшихся. Это произошло потому, что Акифуса владел какими-то магическими знаниями. * * * Священник Таннэн любил говорить в своих проповедях: «Монах не может достичь совершенства на буддийском Пути, если он не проявляет сострадание вовне и не развивает смелость внутри. Воин не может быть слугой, если он не проявляет смелость вовне и не таит в сердце столько сострадания, что оно готово разорвать грудь. Поэтому монах должен учиться смелости у воина, а воин – состраданию у монаха. Я много лет странствовал и встречал много мудрых людей, но никогда не находил средства достижения знания. Поэтому всякий раз, когда я узнавал о смелом человеке, я отправлялся к нему, с какими бы трудностями ни было сопряжено путешествие. Я ясно понял, что предания о Пути Самурая помогают постигать буддизм. Воин, к примеру, может с оружием в руках ворваться во вражеский лагерь и сделать это оружие своей силой. Может ли монах с четками в руках броситься под копья и мечи, вооружившись лишь своим смирением и состраданием? Если у него нет смелости, он не сдвинется с места. Это подтверждается еще и тем, что священник, раздающий благовония на великой службе в честь Будды, дрожит от страха. А все потому, что у него нет смелости. Такие вещи, как возвращение человека с того света или спасение из ада всех живых существ, возможны только тогда, когда есть смелость. Но монахи наших дней заботятся лишь о том, чтобы быть благочестивыми, и поэтому среди них нет тех, кто прошел по Пути до конца. Более того, среди воинов есть тщедушные люди, которые прикрываются буддизмом. Здесь есть о чем сожалеть. Тот, кто учит буддизму молодых самураев, совершает великую ошибку. Дело в том, что после этого они будут видеть вещи двояко. Но человек, который не направляет свои усилия в одном направлении, ничего не достигает. Буддизм под стать изучать старикам, которые ушли в отставку. Но если воин может двадцать четыре часа в день без устали нести на одном плече преданность и чувство долга, а на другом – смелость и сострадание, он будет самураем. В своих утренних и вечерних молитвах и в течение дня он должен повторять имя своего господина. Для него оно ничем не отличается от имени Будды и от священных слов. Более того, таким образом он будет в гармонии с божествами, которые покровительствуют его семье. От этого зависит судьба человека. Сострадание напоминает мать, которая питает свою судьбу. Прошлое и настоящее дает нам много примеров бесславной смерти выдающихся воинов, которые были смелыми, но не имели сострадания». * * * Однажды в разговоре с господином Набэсима Наохиро слуга сказал: – Здесь нет людей, на которых хозяин мог бы полностью положиться. Хотя я ничтожный человек, я один готов отдать за вас свою жизнь. Говорят, что, услышав эти слова, господин Наохиро разгневался и воскликнул: – Среди наших слуг нет ни одного человека, который дорожил бы своей жизнью! Все они слишком высокомерны! – И он eдарил бы слугу, если бы присутствовавшие не уволокли его. * * * Однажды, когда основатель семьи Тиба мастер Танэсада плыл по морю на остров Сикоку, разыгралась буря, и корабль был поврежден. Он не утонул только потому, что несколько существ «морское ухо» собрались вместе и закрыли собой пробоину в днище. С тех пор ни сам Тиба, ни его родственники и слуги никогда не ели «морское ухо». Говорят, что когда один из них невзначай съел «морское ухо», его тело покрылось нарывами в форме «морского уха». * * * Во время падения замка Арима, на двадцать восьмой день осады, в окрестности внутренней цитадели на дамбе между полями сидел Мицусэ Гэнбэй. Накано Сигэтоси, проходя мимо, спросил у него, почему он сидит в этом месте. Мицусэ ответил: – У меня болит живот, и я не могу идти дальше. Я послал свою группу вперед, но она оказалась без предводителя. Пожалуйста, прими на себя командование. Поскольку об этом рассказал посторонний наблюдатель, Мицусэ был признан трусом, и ему было велено совершить сэппуку. В древности боль в животе называлась «зелье тщедушных», потому что она приходила внезапно и лишала человека возможности двигаться. * * * Во времена смерти господина Набэсима Наохиро господин Мицусигэ запретил слугам Наохиро совершать цуйфуку. Его посланец прибыл в дом Наохиро и объявил об этом, но слуги Наохиро не могли согласиться с этим. Среди них слово взял молодой Исимару Унэмэ, позже названный Сэйдзаэмоном: – Мне, самому молодому, говорить не подобает, но я думаю, что слова господина Кацусигэ звучат мудро. Как самурай, воспитанный хозяином с молодых лет, я был полностью готов совершить цуйфуку. Но, услышав распоряжение господина Кацусигэ и ни на миг не сомневаясь в его дальновидности, я, что бы ни делали другие, отказываюсь от мысли о цуйфуку и перехожу в услужение наследнику хозяина. Услышав эти слова, другие последовали его примеру. * * * Однажды господин Масайэ играл в сиги с господином Хидэёси, а другие даймё наблюдали за ними. Когда игра подошла к концу, господин Масайэ встал, но его ноги затекли, и он не мог ходить. Он удалился из комнаты ползком, под общий смех собравшихся. Поскольку господин Масайэ был высокого роста и тучный, передвигаться, стоя на коленях, ему было трудно. После этого он решил, что ему больше не стоит появляться в присутственных местах, и начал слагать с себя обязанности. * * * Накано Уэмонносукэ Тадааки был убит двенадцатого дня восьмого месяца шестого года Эйроку во время сражения войск господина Гото и господина Хирай близ Суко на острове Кабасима в провинции Кисима. Когда Уэмонносукэ отправлялся на фронт, он обнял в саду своего сына Сикибу, позже названного Дзинъэмоном, и хотя тот был еще очень молод, сказал ему: – Когда вырастешь, заслужи славу на Пути Самурая! Когда сыновья Ямамото Дзинъэмона были детьми, он брал их на руки и говорил: – Растите и становитесь богатырями, чтобы служить своему хозяину. – Потом он добавлял для присутствовавших: – Их уши должны слышать об этом, хотя, по своей малости, они еще не могут этого понять. * * * Когда Сахэй Киёдзи, законный сын Огава Тосикиё, умер в молодости, нашелся один молодой слуга, который поскакал в храм и совершил сэппуку. * * *
Когда Таку Нагато-но-ками Ясуёри скончался, Кога Ятаэмон сказал, что ничем не может отблагодарить хозяина за его доброту, и совершил цуйфуку.
|
